Завтра в Перми пройдет мировая премьера оперы на стихи поэтов-узников

Название нового произведения отсылает к сборнику стихов Осипа Мандельштама Tristia (1922), который, в свою очередь, является аллюзией на «Скорбные элегии» Овидия. Предтечей пермской «Тристии» французского композитора Филиппа Эрсана стал проект фестиваля «Свет и тени» (Shadows and Lights) во французском аббатстве Клерво, которое со времен Наполеона Бонапарта служит тюрьмой для осужденных за особо тяжкие преступления.

В 2015 году архитектурному ансамблю аббатства исполнилось 900 лет, и по этому случаю заключенным было предложено принять участие в поэтической лаборатории. Автор идеи проекта Анн-Мари Сале убеждена, что для пожизненно осужденных поэзия — это средство проявить еще сохраняющиеся остатки человеческого достоинства и понимания пространства личностной свободы. Музыка Филиппа Эрсана придала наивным поэтическим текстам узников дополнительный объем и глубину.

Музыкальный цикл привлек внимание художественного руководителя Пермского театра оперы и балета им. П. И. Чайковского Теодора Курентзиса. Он предложил Филиппу Эрсану дополнить цикл музыкой на стихи еще и российских заключенных. На Дягилевском фестивале — 2016 слушателям будет представлена мировая премьера «расширенной и дополненной» партитуры в концертном исполнении. В русскоязычную часть вошли тексты и наивных поэтов-самоучек, и профессиональных писателей. Среди авторов есть и Осип Мандельштам, который попал в ссылку за стихотворение «Мы живем, под собою не чуя страны…», и «узник совести» Варлам Шаламов, задокументировавший чувства и быт российских политических заключенных.

Несмотря на масштаб — в произведении 37 номеров, — композитор предпочел сохранить интимный характер музыки, поэтому не воспользовался возможностями большого оркестра, а оставил лишь хор и 12 музыкантов. Каждый инструмент в «Тристии» как личность.

Филипп Эрсан, композитор:

— Честно говоря, «Тристия» непохожа ни на одну из существующих музыкальных форм. На первый взгляд, это сборник коротких песен, малых форм, замкнутых на себе, которые можно исполнять даже по отдельности. По музыке, как и по ритмам стихов и их содержанию, песни очень разные и в чем-то контрастны по отношению друг к другу. Несмотря на различия, французская и русская части едины. Музыка вообще выступает в «Тристии» важным объединяющим началом. Будь «Тристия» цепочкой арий-монологов, это было бы утомительно. Хор из 36 артистов дает больше возможностей. При этом не все песни «Тристии» исполняются хором. Например, «Щегол» — монолог, «Некоторые слова» — дуэт, «Личное сообщение» — мужское трио и т. д. В произведении много раз встречаются сольные фрагменты, tutti значительно реже. «Тристия» отнюдь не ораториального жанра, я, наоборот, стремился к плюрализму вокальных и инструментальных форм, чтобы продемонстрировать их особенности и характеры.

В декабре в Пермском театре оперы и балета им. П. И. Чайковского планируют представить сценическую версию «Тристии».