В год 110-летия со дня рождения Джорджа Баланчина репертуар Пермского балета, в котором уже есть восемь разных по духу спектаклей великого хореографа, пополнится еще тремя — все на музыку Игоря Стравинского. Этот творческий альянс по праву считается одним из самых плодотворных и успешных в ХХ веке. Стравинский не только определил всю музыку ХХ века, но и проложил путь для нее в XXI век, а Джордж Баланчин сделал то же в хореографии. Поэтому название премьере дали «Век танца», обобщая плоды творчества двух великих мастеров.

Алексей Мирошниченко, главный балетмейстер Пермского театра оперы и балета, художественный руководитель постановки

— Джордж Баланчин однажды сказал: «Нет новых движений, есть новые комбинации». Он говорил о хореографии, но это выражение применимо к жизни вообще. Любая постановка — это новые комбинации. Труппа Пермского балета сегодня находится на том уровне, когда можно придумывать разнообразные комбинации при формировании репертуара на сезон. Мы сегодня репетируем балеты Баланчина, а завтра танцуем «Лебединое озеро», причем это будет лучшее исполнение «Лебединого озера», потому что Баланчин вычищает не только мозги, но и позиции ног. Немыслимо представить себе современную труппу, не танцующую балеты Стравинского и спектакли на его небалетную музыку.

Балет «Аполлон Мусагет» — манифест неоклассицизма, — по признанию Джорджа Баланчина, был его удачей и любимым детищем. Именно эта постановка стала для него моментом обретения себя как хореографа, а также положила начало его многолетнему творческому союзу с Игорем Стравинским. Композитор был потрясен изобретательностью и музыкальностью 23-летнего Георгия Баланчивадзе — Джорджа Баланчина. Созданная им четко выверенная хореографическая структура, состоящая из хрестоматийных ныне номеров — «тройка», «плавание», «пикадилли», «тачка» и «лучи» — идеально соответствовала «фресковой» музыке в духе старинных сюит. Идея «белого балета», которую Стравинский вынашивал многие годы, обрела визуальное воплощение.

Знаменитые «Рубины» — одна из трех частей спектакля «Драгоценности», который украшает сегодня репертуары ведущих театров мира. Баланчина воплотил в хореографии чувства и эмоции, которые люди испытывают при виде изумрудов, рубинов и бриллиантов. Для ярко-красных рубинов, обладающих, согласно легендам, неимоверной силой притяжения и очарования, Баланчин выбрал Каприччио для фортепиано с оркестром (1929) Игоря Стравинского. Фортепианный концерт, написанный как фантазия, в которой чередующиеся разнохарактерные музыкальные эпизоды создают ощущение капризности, как нельзя лучше подходил для танца о драгоценном символе страсти — страсти к жизни, власти и любви.

Пол Боуз, балетмейстер-постановщик программы одноактных балетов Стравинского - Баланчина в Перми, танцевавший «Рубины» под руководством самого Баланчина, говорит, что сюрпризы и неожиданности подстерегают за каждым поворотом ритма. Причем это не просто смена счета, а перемена фраз. Нужно быть сконцентрированными и подвижными - и танцовщикам, и зрителям. 

Пол Боуз, балетмейстер-постановщик:

— Ориентироваться в балетах этого альянса интеллектуалов, Баланчина и Стравинского, сможет даже неподготовленный зритель. Если будет видеть в них развлечение в чистом виде. Это нечто легкое, веселое, то, чем следует наслаждаться. Не стоит стараться в них что-то выискивать, подключать логику — просто получайте от танца удовольствие. 

21-минутная «Симфония в трех движениях» — тот редкий случай, когда Стравинский дал подробное толкование концертному сочинению: оно было написано в 1945-м и каждый эпизод симфонии связан в воображении Стравинского с конкретным впечатлением от Второй мировой войны.

Построенное как исследование соперничества контрастирующих элементов, в том числе между ведущими инструментами оркестра — арфой и фортепиано, произведение на эмоциональном уровне вызывает страх и тревогу, как бурлящая лава в жерле вулкана — невидимая, но слышимая. Трехчастной структуре музыкального произведения соответствует и трехчастность балета. Первая — танец 16 девушек-амазонок, напоминающий диаграмму «пульсирующего ритма живого организма». Вторая — pas de deux — тягучий дуэт с восточным колоритом. Его сменяют на сцене 32 танцовщика, движения которых, безупречно скоординированное с оркестром, нередко сравнивают с «окаменевшим лесом роботов». Балетный критик Вадим Гаевский утверждает, что эта постановка раскрывает секрет успеха и философскую идею всех балетов Баланчина — движение, рожденное из музыкального ритма через импульс, — «единственный смысл и нерв настоящего балета».

Бен Хьюз, балетмейстер-постановщик:

— «Симфония в трех движениях», «Рубины» и «Аполлон» — это, конечно, очень редкое сочетание. Здесь сложилась великолепная программа, очень красивая. Три шедевра, столь различные между собой и вместе создающие невероятную атмосферу. Поставленные столько лет назад («Аполлон Мусагет» вообще родился 85 лет назад), они и поныне смотрятся живо и актуально.